Вчера вечером шла домой. Поздно. Плеер в ушах. Смотрю на дороге — на тротуаре, в смысле — что-то шевелится. Подхожу ближе. Человек. Лежит человек. Точнее ползёт человек.
Причем ползёт так необычно, будто в конкурсе участвует, ногами загребает и пересаживается вперед. Первая мысль: пьяный!
Вторая мысль: грязный! Вчера дождик был, слякоть. Третья мысль: А вдруг нет? В смысле, не пьяный?
Мимо спешат другие люди. Вечер, надо скорей домой. Ползущего брезгливо обходят. Отворачиваются. Мне тоже надо домой. Меня ребёнок ждёт. Но вдруг не пьяный… Подхожу и опасливо спрашиваю: «Ты в порядке?» Сама удивляюсь своему хамству: перешла на «ты» без экивоков.
— По-мо-ги-те-встать, — говорит парень, прожовывая часть букв. Руки его скрючены. Ноги тоже. Он болен ДЦП. С рождения.
Я протягиваю руку, за которую он хватает своей грязной измазанной рукой. От него пахнет…супом.
— Ты как тут оказался? — спрашиваю. — Один. На дороге…
— Я пошел за хлебом. Мачеха болеет. Упал. Меня велосипедист толкнул. Встать сам не смогу. — отчитался парень.
В это время он уже встал, но руку мою держал крепко.
— Далеко живешь? — спрашиваю я, прикидывая, что мне делать с ним.
— Да нет, вон. — Машет рукой на дом рядом. — Доведи, а то я упаду опять.
— Пошли, — соглашаюсь я. От него не пахнет опасностью. Пахнет супом.
— Как зовут тебя?
— Олег.
— С кем живешь, Олег?
— С мачехой. Она заболела. Нужен хлеб.
— Ты пошел за хлебом, тебя толкнули и ты упал? — восстановила я ход событий.
